Стаут Рекс - Секрет

---

Она сразу привлекла меня тем впечатлением, которое произвела на нее
эта картина.
Честно говоря, она отреагировала на нее великолепнее, чем кто-либо
иной, подвергавшийся до этого моему тесту. Я и сейчас вижу ее глаза, полные
неподдельного интереса и удивления, и мимолетный вопросительный взгляд,
обращенный ко мне, - я украдкой наблюдал за ней, причем испытывал
непривычную неловкость за свою манеру холодного, безличного анализа,
которая, по моему мнению, является единственно правильной в отношениях
между адвокатом и клиентом.
Прежде всего я, наверное, должен рассказать о картине.
Это была моя собственная идея. Со дня, как я открыл собственный офис
на Уильям-стрит, я особенно остро осознавал проблему, решение которой дало
бы мне существенное преимущество перед конкурентами: главная сложность
работы поверенного состоит в том, чтобы научиться разгадывать истинные
характеры своих клиентов. Это важнее, чем может показаться простому
обывателю - и, в частности, таким же, как я, адвокатам, взявшим себе за
правило никогда не защищать откровенно виновных. Зачастую это и является
причиной их неспособности строить правильные рассуждения.
Когда человек попадает в ситуацию, в которой ему приходится искать
легального совета или помощи, его рассудок обычно находится в таком
смятении и расстройстве из-за царящей вокруг неразберихи, что все
традиционные попытки разузнать поподробнее о чертах его характера заранее
обречены на провал.
Эта идея с картиной была скорее удачной случайностью, нежели плодом
моей изобретательности или профессионального чутья. Я увидел ее в студии
моего друга-художника, обладавшего тягой ко всему экстравагантному,
причудливому и необычному.
Ее сюжет не имеет к моему рассказу ни малейшего отношения, так что я
не стану пытаться описать ее вам.
Достаточно сказать, что ее автор с откровенным натурализмом и вкусом
гения представил один из фундаментальных элементов человеческой природы, не
будучи при этом вульгарным или навязчивым.
Только переборов шок, поразивший при первом взгляде на это творение
каждый уголок моего сознания, я понял, что это именно то, что мне нужно.
Мой друг не хотел расставаться с ней, пока я не объяснил ему причину своего
вожделения, после чего, польщенный такой оценкой ее специфических качеств,
согласился преподнести мне ее в подарок.
Успех она возымела с самого начала.
Стул, на который я усаживал своих клиентов, стоял от меня по правую
руку, вплотную к письменному столу. Картину я поместил над столом напротив
так, что она неизменно оказывалась первым предметом, попадавшимся на глаза
садившемуся визитеру.
Производимый эффект был всегда занимателен и чрезвычайно поучителен, а
в некоторых случаях даже удивителен.
Исследованию разных эмоций и впечатлений, открывавшихся в этот момент
на лицах моих ничего не подозревавших клиентов, можно посвятить целый том.
Откровенное или едва заметное ханжество, инстинктивный ужас, нескрываемое
любопытство, внезапный страх -
-все тут же всплывало на поверхность. Я превратился в адепта чтения
тайных знаков и определения температуры по этому психологическому
термометру.
Благодаря своей кажущейся простоте и даже небрежности, это
произведение всегда оказывало неизменно правильное воздействие, потрясая
неподготовленное сознание, предательски выдававшее при этом свои самые
потаенные секреты. Конечно, вся сила его заключалась в неожиданности.

Стенбок Эрик - Правдивая История Вампира

---

Граф Станислав Эрик Стенбок (1860-1895) принадлежал к эстонской ветви
знатного шведского семейства. Большую часть жизни в Брайтоне и Лондоне,
опубликовал четыре книги: три сборника стихов ("Любовь, сон и сновидения",
"Мирт, рута и кипарис" и "Тень смерти") и сборник рассказов "Этюды о
смерти". Надломленный нападками католической церкви и навязчивыми мыслями о
боли и смерти, он умер от злоупотребления алкоголем и опиумом. Друг Оскара
Уайльда, Йетса и Саймона Соломона, Стенбок повсюду ездил со своим
духовником и большой деревянной куклой, которую называл своим сыном. Его
"Правдивая история вампира" (из "Этюдов о смерти") считается одним из
величайших гомоэротических произведений всех времен. После смерти он был
забыт, лишь в 1969 году была опубликована его биография, а в 90-х Дэвид
Тибет (Current 93) переиздал его книги, выпустил сборник неопубликованных
рассказов, а также записал по мотивам новеллы Стенбока альбом "Фауст".
Истории о вампирах обычно происходят в Стирии; моя - не исключение.
Надо сказать, что Стирия совершенно не похожа на романтическое место,
предстающее в описании людей, никогда там не бывавших. Это скучная
равнинная страна, прославленная лишь своими индюками, каплунами, да
глупостью обитателей.
Вампиры обычно приезжают по ночам, в каретах, запряженных парой черных
лошадей. Наш вампир прибыл вечером - на банальном поезде. Вы можете
подумать, что я шучу или что имею в виду финансового вампира. Но нет, я
говорю серьезно. И человек, о котором пойдет речь, был настоящим вампиром -
существом, опустошившим мой дом.
Обычно вампиров описывают как смуглых людей зловещей красоты. Однако
этот вампир, напротив, был белокурым и на первый взгляд ничем зловещим не
отличался. У него было симпатичное лицо, но я бы не назвала его невероятным
красавцем.
Да, он разорил наш дом, погубил сначала брата, которого я обожала, а
затем моего дорогого отца. И, тем не менее, я должна признать, что тоже
стала жертвой его чар и, вопреки всему, не питаю к нему враждебных чувств.
Несомненно, вы читали в различных газетах о "Баронессе и ее питомцах".
Я хочу рассказать о том, как же случилось так, что я растратила большую
часть своего состояния на приют для бездомных животных.
Теперь я старуха, а в ту далекую пору, о которой пойдет речь, мне было
лет тринадцать. Сперва опишу наше семейство. Мы были поляками, семья
Вронских, и жили в замке в Стирии. Круг домочадцев был ограничен и, если не
считать слуг, состоял из отца, бельгийки-гувернантки, - достопочтенной
мадемуазель Воннер, - моего брата и меня самой. Позвольте мне начать с
отца: он был стар, и мы с братом появились на закате его жизни. Мать я
совсем не помню. Она умерла при родах моего брата, который был младше меня
на год с небольшим. Отец занимался наукой и постоянно читал малопонятные
книги, написанные на множестве незнакомых мне языков. У него была длинная
седая борода, а на голове обычно носил черную бархатную ермолку.
Как он был добр к нам! Доброта его не поддается описанию. Однако я не
была его любимицей. Сердце отца принадлежало Габриелю - или Гавриилу, - так
мы произносили это имя по-польски... А чаще всего называли его по-русски -
Гаврилой. Я, конечно же, имею в виду своего брата. Он очень походил на
маму, чей единственный портрет - вернее, легкий набросок мелками - висел в
кабинете отца. Нет, нет, я никогда его не ревновала: милый брат был и будет
нетленной любовью моей жизни.