Стерлинг Брюс - Ужин В Одогасте

Брюс Стерлинг
Ужин в Одогасте
Перевод - Михаил Касьяник
"А затем путешественник попадает в Одогаст, большой многолюдный город,
стоящий на песчаной равнине ... Жители его ведут приятную жизнь и купаются в
роскоши. На рынке всегда множество людей. Толпа столь огромна, а говор ее
столь громок, что говорящий с трудом слышит свои собственные слова...В
городе много красивых зданий и очень элегантных домов."
"ОПИСАНИЕ СЕВЕРНОЙ АФРИКИ"
АБУ УБАЙД АЛЬ-БАКРИ (1040 - 1094)
Сладостный Одогаст! Прославленный во всем цивилизованном мире - от
Кордовы до Багдада - город, распростершийся в роскоши под вечерним небом
Сахары.
Садящееся солнце заливало розовым и янтарным светом саманные купола,
каменные виллы, высокие глинобитные минареты и площади, густо обсаженные
финиковыми пальмами. Мелодичные выкрики базарных торговцев сливались с
далеким добродушным хохотом гиен пустыни.
В побеленной и выложенной плиткой галерее сидели на ковре четыре
джентльмена. Овеваемые вечерним бризом мужчины потягивали приправленный
пряностями кофе.
Радушный и просвещенный работорговец Манименеш принимал гостей. Тремя
его гостями были караванщик Ибн-Ватунан, поэт и музыкант Хайяли и Багайоко -
врач и придворный убийца.
Дом Манименеша стоял на склоне холма в аристократическом квартале,
откуда он сверху взирал на рыночную площадь и глинобитные дома
низкорожденных. Настойчивый бриз уносил в сторону городскую вонь и приносил
с собой подхваченные в доме аппетитные запахи яств - барашка с тархуном и
жареной куропатки с лимонами и баклажанами. Четверо мужчин удобно
расположились вокруг низкого инкрустированного столика и, потягивая из
фарфоровых чашечек приправленный специями кофе, наблюдали за бурлением
рыночной жизни.
Сцена, раскинувшаяся перед ними, располагала к философической
отрешенности. Манименеш, у которого было почти пятнадцать книг, считался
покровителем наук. На его пухлых смуглых руках, уютно сложенных на толстом
животе, поблескивали бриллианты. На нем была длинная туника красного бархата
и парчовая ермолка.
Хайяли, молодой поэт, изучал архитектуру и стихосложение в школе
Тимбукту1. Он жил в доме Манименеша в качестве личного поэта и восхвалителя,
а его сонеты, газели и оды можно было услышать в любом уголке города. Одним
локтем он уперся в круглый животик своей двухструнной гитары-гуимбри. На
инкрустированном корпусе из черного дерева были натянуты леопардовые жилы.
У Ибн-Ватунана были орлиные глаза под нависшими веками и руки, покрытые
мозолями от верблюжьей упряжи. Он носил ярко-синий тюрбан и длинную
полосатую джеллабу. В течение своей тридцатилетней карьеры моряка, а затем
караванщика, ему приходилось покупать и продавать занзибарскую слоновую
кость, суматранский перец, ферганский шелк и кордовскую кожу. Теперь любовь
к чистому золоту привела его в Одогаст, ибо "африканские слитки" из Одогаста
славились во всем исламском мире как эталон качества.
Цвета черного дерева кожа доктора Багайоко была покрыта рубцами,
свидетельствующими о его принадлежности к посвященным. Его длинные,
вымазанные глиной волосы были украшены резными костяными бусинами. На нем
была туника из белого египетского хлопка, увешанная ожерельями из амулетов
гри-гри, а его мешковатые рукава были набиты травами и талисманами. Он был
коренным жителем Одогаста, придерживался анимистских убеждений и служил
личным врачом у князя этого города.
Близкое знакомство Багайоко с порошками, зельями и мазями сделало его
наперсником смерти. Он часто выполнял дипл